Тема, нервирующая премьера: «Не делайте из меня милиционера»

Премьер Карапетян отличается выдержкой в публичном общении, но есть темы, которые его буквально выводят из себя.

Например, тема монополий. На вчерашней пресс-конференции, разумеется, подобные вопросы прозвучали, и уже в который раз они нервировали премьера. На сей раз настолько, что он ударил по столу обеими руками, затем улыбнулся, чтобы разрядить обстановку, повернулся к помощнику и спросил, не сильно ли он разнервничался.

Почему же эта тема так нервирует премьера? Ответ на самом деле прост: это одна из тех тем, говоря на которые, Карапетян вынужден делать резкие маневры, говорить предложения, не отвечающие по содержанию своим мыслям.

Проблема в том, что, будучи премьером, он отлично понимает, что без ликвидации монополий добиться ощутимых результатов невозможно. Он прекрасно представляет, что ликвидация монополий обеспечит ему огромную социальную поддержку, экономическое поле получит большую порцию кислорода и во многой степени разгонит ту, мягко говоря, нездоровую атмосферу, которая подобно густому туману сидит на нашем бизнес-пространстве. Но, с другой стороны, он не может этого сделать, ибо монополии являются столпами нашей политической системы, а он, Карен Карапетян, отныне нераздельная часть этой системы.

Посмотрим, что говорил Карапетян в ответ на вопросы о монополиях. «…Борьба с ними заключается в создании для всех справедливых, прозрачных, равных условий. В этом случае, исходя из размеров нашего рынка, возможно ли, чтобы их 3-4 игроков в конкурентном поле один получил преимущество? Причем не по причине административного вмешательства или иными способами, а потому, что он работает эффективно, работает день и ночь, мало спит, не ходит в казино… Опасен ли имеющий преимущество, если есть антимонопольные структуры, правильно регулирующие эти вопросы? Нет, не опасен. И мы, по причине маленького рынка, можем иметь игроков с преимущественным положением», - сказал вчера премьер.

Слова премьера, возможно, правильны, но они не отвечают армянским реалиям. Наши реалии в том, что из наших известных монополистов, вернее – с «преимущественным положением», ни один не работает эффективно, большая их часть – полуграмотные, невоспитанные, самодовольные личности, которые вовсе и не работают день и ночь. И у нас нет антимонопольной структуры, которая бы все правильно регулировала.

Все это премьер отлично знает, потому что лично знаком со многими из них. Он хорошо знает, что имеющие преимущества на том или ином товарном рынке пользуются явными и тайными привилегиями от властей.

«Вы знаете случай, когда поставщику какого-либо товара не давали бы его ввезти на границе Армении? Не знаете. Если есть такие случаи, скажите нам об этом», заявил вчера премьер. И журналисты вспомнили известный случай, когда один грузовик бананов, ввезенный предпринимателем, окружили джипами и угрожали «разбить ему ноги». И журналисты спросили, известно ли премьеру, понесли ли наказание угрожавшие?

«Не знаю, понесли ли наказание. Разве для меня этот вопрос важен? Для меня важно то, чтобы эта тенденция, когда кому-то мешают, исчезла. Сейчас она есть? Нет. Есть примеры – приведите. А милиционера из меня не делайте. Я свою функцию вижу не в этом. Есть жалоба? Обратился ли этот человек в полицию? Если полиция не реагирует, скажите мне об этом. Если человек не обращался, то как нам реагировать на этот факт?» - очень бурно отреагировал премьер, тогда и хлопнув руками об стол.

Но ведь очевидно, что премьеру, в каждом выступлении говорящему о равном конкурентном поле, должно было быть очень важно, чтобы банда, помешавшая ввозу хотя бы одного грузовика бананов, была наказана, и это стало бы прямым доказательством, что премьер хочет создать равное поле для всех.

Но банда не только не наказана, но даже не «раскрыта», а премьер уверенно заявляет, что это его не интересует, мол, если человек не пожаловался, то и наказать невозможно. Премьера должно было, как минимум, интересовать, почему этот человек не пожаловался. Не угрожали ли ему, кроме препятствования?

Вчера, имея в виду его заявления о создании равного конкурентного поля, мы задали Карену Карапетяну вопрос о том, почему в российских торговых сетях сахарный песок стоит почти на 25% дешевле, чем у нас? «Рядом обстоятельств: транспортные расходы, объемы торговли, расходы хранения», - ответил премьер.

Учитывая, что Армения – член ЕАЭС и находится с Россией в одном экономическом пространстве, такого расхождения в ценах на товары широкого потребления просто не может быть. Поставщику сахара, по сути, все равно, вести песок из Воронежа в Петербург или Ереван: разница цены может составить 5-6%, не более.

В этом случае имеем разницу в 25%, а значит, наш рынок песка закрыт, и конкуренцией здесь и не пахнет. Уже не говоря о бананах: розничная их цена в РФ 480 драм, у нас 800-900. Все говорит о том, что и дальше вопросы о монополиях будут нервировать премьера, а цены монопольных товаров – потребителя.